АЛЕКСАНДР ОШЕВЕНСКИЙ

(Алексей; 17.03.1427, Важеозерская вол. Белозерского края – 20.04.1479), прп. (пам. 20 апр., в Соборе Карельских святых и в Соборе Новгородских святых), игум., основатель Александрова Ошевенского мон-ря. Род. в семье зажиточного крестьянина Никифора Ошевня и Фотинии. В 19 лет ушел в Кириллов Белозерский мон-рь, где ок. 1452 г. принял постриг с именем Александр и получил благословение на священство. Его отец в это время переселился «от насилия земных властей» на р. Чурьегу, в окрестности Каргополя, куда звал приехать сына. А. О. получил благословение белозерского игумена (видимо, Кассиана) на основание новой обители близ места поселения своей семьи и вместе с неким «искусным иноком» пришел в Ошевенскую слободу. Благословение на строительство мон-ря и игуменский сан А. О. получил от свт. Ионы, архиеп. Новгородского (1459–1471). Строительство обители было омрачено конфликтом между А. О. и его родными братьями – Амвросием и Лукианом, чьи сыновья Петр и Никон без отцовского благословения были пострижены в монашество. Амвросий грозил разорить обитель и насильственно вернуть сына в семью. Как рассказывает житие, этот конфликт стал причиной болезни А. О., от к-рой его исцелил прп. Кирилл Белозерский, явившийся ему в сонном видении. Перед кончиной А. О. предрек братии трудные времена, ожидающие мон-рь. А. О. был первоначально погребен по правую сторону от построенной им деревянной ц. свт. Николая. Позднее мощи преподобного находились под спудом в каменном Успенском храме Ошевенского мон-ря, где с 1707 г. преподобному посвящен придел. Сведений о вскрытии мощей в советское время не имеется.

Составление жития А. О. началось в Ошевенском мон-ре при игум. Максиме (1483–1485) по настоянию инока Леонтия, брата преподобного, к-рый «повеле клириком писати житие преподобного Александра, понеже он ведый известно житие его и пророчествия святого вся сбывшася». Первоначальный текст жития пропал ок. 1530 г., когда по дороге в Москву был убит игум. Маркел, бежавший из мон-ря и захвативший с собой список жития. В 1567 г. иеромонах Ошевенской обители Феодосий создал новое житие, основанное на воспоминаниях племянников А. О. Исаака и Корнилия и сообщениях монастырских старожилов (РГБ. Унд. № 276, XVI в.). Исследователи отмечают наличие в тексте заимствований из жития прп. Александра Свирского (И. Яхонтов), но не отрицают и оригинального характера труда Феодосия (В. О. Ключевский, Л. А. Дмитриев). Агиограф подробно описал ряд событий из жизни мон-ря и чудеса преподобного. О себе Феодосий рассказал, как он, начав писать «душеполезную повесть о преподобном», обленился и все «в забытии оставих». На праздник Пасхи, после вечернего богослужения, он лег отдохнуть и во сне увидел себя в огромном храме, где был и А. О. В руках преподобный держал прут, он «яро възре» на Феодосия и гневно сказал: «Почто начинаешь дело выше своеа меры, а еже начал еси, что леностию не свершаеши?» (РГБ. Унд. № 276. Л. 152–152об.). Феодосий плакал и молил святого о прощении, тогда А. О. трижды ударил его прутом. Проснувшись, Феодосий обнаружил, что кисть его правой руки скрючилась и «ослабела» так, что он не мог даже перекреститься. У гроба святого Феодосий молился об исцелении, каясь в том, что не верил в чудеса А. О., и через 3 недели он был прощен. После случившегося Феодосий старательно описал все чудеса святого, завершив свой рассказ такими словами: «Аз же не восхоте волею послужити преподобному и абие аки неволею поработах» (РГБ. Унд. № 276. Л. 156).

Чудесным образом была создана и первая икона А. О., существовавшая уже в 1567 г., т. к. история ее появления описана Феодосием в житии в «Чуде о явлении преподобного старцу Тимофею и о написании образа святого Александра». В «Чуде» рассказано, как игумен Ошевенского мон-ря Вассиан пригласил из города иконописца Симеона с сыном Иваном писать иконы для обители. В это время монастырскому старцу Тимофею, к-рый «книгам не учився, но духовенъ бяше», в сонном видении явился сам А. О. и повелел идти к игумену и сказать, чтобы писали образ на раку преподобного. Однако в мон-ре не знали, как изображать А. О., т. к. все «самовидцы» святого уже скончались. Однажды в обитель с р. Онеги пришел некий Никифор Филиппович, к-рый видел А. О. еще при жизни. он описал преподобного игумену и иконописцу Симеону: «Александръ бе возрастом средни человекъ, лицем сухъ, образом умиленъ, очи име влущене, брада невелика и не велми густа, власы русы в полысед» (РГБ. Унд. № 276. Л. 96–96об.). По этому описанию Симеоном был создан первый образ А. О., положенный на раку преподобного.

Мощи А. О. свидетельствованы еп. Вологодским Варлаамом по распоряжению митр. Московского Антония между 1576 и 1581 гг., и тогда же по благословению еп. Варлаама было установлено местное празднование А. О. на 20 апр. Алексей Корепанов составил службу преподобному (ГИМ. Син. № 648, XVII в.), а мон. Герман (Тулупов) – сокращенный текст жития для Четьих-Миней (РГБ. Троиц. № 694). Служба преподобному сочетает конкретность с традиц. образностью, по составу полиелейная, но имеет литию (Минея (МП). Апрель. Ч. 2. С. 73–85). Хотя память преподобному была включена в Устав московского Успенского собора (ок. 1634), А. О. не был канонизирован к общецерковному почитанию. Крестьянское происхождение и духовно-просветительская деятельность А. О. среди земледельческого населения Каргополья обусловили особое почитание преподобного среди сев. крестьян, о чем свидетельствуют распространенность икон А. О. в Прионежском крае и сохранение в окрестностях Каргополя преданий о памятных местах, связанных с А. О.

Иконография